Юрий Павловец: Появится ли у России шанс вернуться на Балканы?

Оценить искренность и надежность нового руководства Сербии предстоит уже в ближайшем будущем, так как вряд ли в Евросоюзе будут спокойно смотреть на сближение двух государств. Несмотря на то, что за прошедшие два десятка лет от бывшей Югославии, центром которой и являлась сербская республика, остались лишь одни воспоминания, Белград все еще воспринимается западными политиками в качестве потенциального врага на Балканском полуострове. В то время, как все страны региона полностью подстроились под евро-американскую политическую доктрину, выполняя "пожелания" своих старших партнеров, Сербия, обескровленная в свое время бомбардировками и разделом принадлежавших ей территорий, осталась до конца не сломленной. Это и продемонстрировали прошедшие выборы, которые стали для Европы своеобразной неожиданностью. Теперь ЕС должен либо предложить Николичу что-то такое, от чего он не сможет отказаться, либо начать вести политическую игру, направленную на дискредитацию нового руководства республики. Причем сделать выбор Брюссель должен уже в ближайшее время, так как шанс потерять своего сателлита на Балканах для ЕС растет с каждым днем. Чего только стоит поездка Николича в Москву на съезд "Единой России" и решение Москвы предоставить Сербии второй транш кредита (первый в размере 200 млн. долларов США был предоставлен в 2010 году), который по независимым оценкам составит 800 миллионов долларов и будет направлен на развитие инфраструктурных проектов. Да и последнее заявление Николича должно подтолкнуть Брюссель к более решительным действиям: "Сербия движется по пути к ЕС. Это длинный путь с неопределённым исходом".

Конечно, сербский президент может избрать тактику, которой вот уже не один год пользуется руководство Белоруссии, заигрывая то с Западом, то с Россией. Однако нынешняя ситуация, когда находящийся в определенном кризисе Евросоюз выставляет все большие требования к своим нынешним и потенциальным партнерам, вряд ли позволит Николичу с легкостью лавировать между двух сторон, принуждая его к более выверенной и продуманной внешней политике. И в связи с этим у России гораздо больше шансов добиться более тесного сотрудничества, чем у Европы, если, конечно, в Москве в очередной раз не упустят столь благоприятный момент. Тем более что вовлечение Сербии в сферу российского влияния сегодня, как никогда за последние годы, необходимо для укрепления международного авторитета Кремля, особенно в условиях практической потери североафриканского направления, где на пути "демократизации по-американски" осталась одна сирийская крепость. Поэтому престиж России сегодня зависит, в том числе, и от того, сможет ли она удержать одного из своих союзников, которых, к сожалению, у нее не так уж и много.

Как известно, традиционные связи двух государств уходят своими корнями в период борьбы сербского народа с османскими завоевателями, когда фактически только Российская империя была на стороне сербов, помогая им всеми имеющимися для этого средствами. Как ни странно, сложившаяся несколько веков назад духовная связь двух народов, пускай и в ослабленном виде, сохраняется и по сей день. Даже в период натовских бомбардировок 1999 года, когда Россия, находясь в серьезном социально-экономическом и политическом кризисе, не имела серьезной возможности препятствовать американскому произволу, Москва старалась делать все возможное, что бы не допустить кровавой вакханалии на Балканах. Чего только стоит известный бросок российских десантников на Международный аэропорт Приштины "Слатина" в июне 1999 г., спутавший планы НАТО и фактически решивший вопрос об отказе проведения наземной операции в Косово. Вряд ли сегодня в Сербии не помнят этого, как и того, что Россия всегда выступала против раздела республики и провозглашения независимости Косово и Метохии, за что так ратуют в Брюсселе и Вашингтоне. Учитывая тот факт, что Николичу так или иначе, но придется решать косовскую проблему, то единственным его союзником в этом вопросе остается именно Россия, отказаться от помощи которой будет равнозначно политическому самоубийству.

Впрочем, ряд аналитиков не столь благосклонны к новому сербскому президенту, напоминая о том, что в последнее время он достаточно сильно смягчил свою позицию и в ходе предвыборной кампании встретился с несколькими чиновниками Евросоюза, стараясь заверить их в своей лояльности планам вступления Сербии в ЕС. Припоминают ему также и его прошлое в качестве одного из соратников С. Милошевича, которого в Европе до сих пор считают диктатором. Это и не удивительно, так как всех, кто хоть сколь-то заботится о национальных интересах своей страны, не подчиняясь доктрине американо-европейской политики, на Западе принято считать "душителями демократии" и "кровавыми тиранами".

Однако планы вступления в Евросоюз нельзя рассматривать в качестве отказа от сотрудничества с Россией, так как они являются, скорее, вынужденным шагом: представить будущее Сербии, окруженной со всех сторон интегрированными в европейскую политику странами, попросту, невозможно без лояльности Брюсселя. Даже несмотря на экономическую и политическую помощь со стороны России. Поэтому Николич и вынужден заявлять сегодня о том, что "мы будем выстраивать страну по тем правилам, которые есть в Европейском союзе", добавляя при этом, что "Сербия не свернет с пути ЕС и защиты Косово". Последняя фраза, к слову, говорит о многом, так как предлагаемый Брюсселем европейский путь развития страны противоречит национальной концепции возвращения Косовской области в лоно сербского государства.

Конечно же, в Белграде не могут не понимать, что приведение в соответствие с интересами еврочиноников своей внутренней и внешней политики грозит превратить страну в безвольного исполнителя чужой воли. Ярким примером тому являются ближайшие сербские соседи Албания, Хорватия, Греция и т.д., которые в настоящее время полностью зависят от того, что будет решено в Брюсселе. Более того, отношение ЕС и США к проблеме Косово и Метохии, которая, несмотря на все современные социально-экономические трудности Сербии, все еще остается на одном из первых мест в политических ожиданиях простых сербов, нельзя списывать со счетов. Ни для кого не секрет, что Брюссель, как и Вашингтон, вряд ли отдадут Космет Сербской республике. Потеря столь интересной в плане географического положения (прекрасный перевалочный пункт для натовских войск и наркотрафика из Афганистана в страны Европы) и природных ископаемых (крупные залежи свинца, цинка, никеля, кобальта, бокситов и магнезита, редких минералов и т.п.) территории вряд ли удовлетворит западную политическую и экономическую элиты. Поэтому ожидать легкого решения данного вопроса, в первую очередь из-за позиции ЕС и США, в ближайшие годы не стоит.

Сама проблема области Косово и Метохии, которую в Сербии считают колыбелью своей нации и ее духовным стрежнем, существует не одно поколение и вряд ли будет решена при помощи силы. К тому же против этого выступает и сам Николич: "Конституция не позволяет вести речь о независимости Косово и Метохии без того, чтобы узнать мнение граждан страны на референдуме. Что касается настоящих переговоров между Сербией и институтами власти в Приштине, я, еще будучи в оппозиции, требовал, чтобы они велись на высшем уровне. Чтобы президент и премьер не прятались за министерскими чиновниками". Если добавить к этому тот факт, что новый сербский президент, в отличие от своих соседей, не стремится вступить в НАТО: "Сербия по резолюции Народной скупщины имеет обязательство военного нейтралитета, и Сербии не будет в НАТО", - то единственно возможным способом мирного урегулирования вопроса является переговорный процесс на основе передачи большинства полномочий третьей стороне. В случае если позиция сербского руководства в ближайшее время не изменится, то сложно представить в качестве посредника кого-либо иного, кроме России: ни ООН, ни тем более НАТО, сегодня не пользуются у сербов популярностью, а Евросоюз и так обременен собственными проблемами, для того чтобы ввязываться в очередную балканскую историю. Тем более, все, что когда-либо было связано с Балканами, заканчивалось для Европы весьма неудачным образом.

Похоже, что сегодня от Косово и Метохии у европейцев, в отличие от американцев, больше проблем, чем пользы. Экономическая ситуация в крае довольно тяжелая: промышленность практически не развивается (основой упор делается на торговлю и услуги), средняя заработная плата даже с учетом высоких заработков чиновников не превышает 200 евро, а более 50 % населения безработные, которые живут за счет торговли наркотиками, оружием и людьми. Вливаемые в Космет денежные средства (за последние 7 лет лишь одна гражданская миссия ООН в Косово потратила около трех миллиардов евро) не приносят ожидаемых результатов, порождая лишь глубокие социально-этнические противоречия в регионе. Более 75 % населения Косово - это молодежь до 35 лет, которая в случае прекращения международной финансовой поддержки окажется перед выбором - остаться и влачить жалкое существование на родине, что маловероятно, или двинуться стройными рядами в зажиточную Европу, благо, что албанская диаспора в ЕС достаточно многочисленна и готова стать еще больше. Что в этом случае ждет старушку Европу, которая уже сегодня задыхается от провалившейся политики мультикультурализма, представить несложно. Но даже при таких, казалось бы, печальных перспективах, взяться за разрешение сербско-албанского конфликта в Брюсселе, похоже, не готовы. И это для России прекрасный шанс, упустить который будет весьма неосмотрительно.

Конечно, новое руководство Сербии все еще не до конца выработало концепцию внешнеполитической доктрины, и в ближайшее время будет вести себя как "невеста на выданье", прицениваясь к предложениям со всех сторон (то, что такие предложения в скором времени посыпятся на Белград, сомневаться не приходится). Однако при правильной политико-идеологической работе Россия имеет все шансы вернуться на Балканы в лице своего традиционного союзника. И дело здесь не только в экономическом, политическом или военном сотрудничестве двух стран, но и в том, что сербы и русские во многом схожи друг с другом, в отличие от большинства народов, населяющих старый континент. И те и другие, как бы тяжело им не было, всегда стремились сохранить духовную часть своей жизни, передавая ее из поколения в поколение практически в неизменном виде. Чисто славянская духовность, в основе которой лежит жертвенность и глубокое философское начало, сегодня, к сожалению, замещено практичностью англо-саксонского мира фактически во всех странах Центральной и Восточной Европы. Подобное изменение национального самосознания не проходит бесследно: на месте традиционных представлений образовывается своеобразный вакуум, так как новые европейские идеи не в состоянии полностью приспособиться под сохранившиеся матрицы национального восприятия окружающей действительности, заменить которые вопросами финансового благосостояния западный мир все еще не в состоянии. Поэтому с определенной долей уверенности можно говорить о том, что от нынешнего сотрудничества России и Сербии зависит не только будущее двухсторонних связей, но и судьба всего славянского мира на Балканском полуострове, сохранить самоидентичность которого по одиночке будет крайне сложно.