Балканы и современный мир Подробнее

Россия занимает принципиальную позицию в ситуации, сложившейся после распада Югославии

Евгений Максимович Примаков - академик РАН. Статья подготовлена на основе выступления на международной конференции в Черногории 17 октября 2011 года.

Многополярность и однополярность

Если говорить о воздействии народов Югославии на историческое развитие в ХХ веке, то я считаю, что преуменьшен вклад югославских партизан в разгром фашизма во время Второй мировой войны. Недостаточно упоминается и роль Югославии в создании движения неприсоединения, то есть третьей силы, которая сделала очень многое, чтобы две супердержавы не перешли черту ядерной конфронтации. Не секрет, что и Россия, в свою очередь, оказала серьезное влияние на исторические судьбы балканских народов и государств. Такая взаимозависимость имела глубокие корни – в истории, религии, совместной борьбе против османского ига, за самоопределение и независимость балканских стран.

Но мне хотелось бы остановиться на событиях не вчерашнего, а сегодняшнего дня, а точнее, на том месте, которое занимают Балканы в создании нового миропорядка.

Также в разделе:

Пространство как барьер для модернизации

О "коридоре возможностей" и приоритетах регионального развития

Разница во взглядах

Конфликт между "Единой Россией" и бывшим уже министром финансов, очевидно, был конфликтом идеологий

Рамзан – повелитель традиций

Чеченские власти заявили об искоренении в республике кровной мести

После окончания холодной войны начался переход от биполярной к многополярной системе. Переход этот оказался не гладким. На пути объективных процессов, создающих многоцентричный мир, выявилось субъективное стремление Соединенных Штатов к однополярному мироустройству. В двух случаях при попытке установить однополярный мир была применена военная сила. В первом случае, в 1999 году, мишенью для бомбардировок была избрана Югославия, не подчинившаяся требованию вывести спецназ из Косово, общепризнанной в то время части страны. Во втором случае с целью создания однополярного мира была осуществлена в 2003 году американская военная операция в Ираке.

Обе эти военные акции были предприняты в обход Совета Безопасности ООН, без его санкции. Таким образом, в международную обстановку уже после окончания холодной войны США вписали военный элемент, пользуясь тем, что они приобрели положение самой сильной в экономическом и военном плане державы.

Операции против Югославии и Ирака имеют еще по крайней мере две совпадающие черты. Во-первых, предлогом для применения силы были вымышленные причины. В Ираке мотивом операции стали сфальсифицированные данные о том, что тайно производится ядерное оружие и наращиваются связи с террористической организацией «Аль-Каида». Уже на начальном этапе оккупации Ирака, которая длится восемь с лишним лет, Вашингтон был вынужден открыто признать несоответствие мотивов своего вторжения с иракской действительностью – не были обнаружены свидетельства о производстве ядерного оружия – и о связях иракского режима с «Аль-Каидой».

Что касается Белграда, то в его адрес было брошено обвинение в геноциде албанцев, населяющих часть Югославии – Косово и Метохию. Узнав о принятом Вашингтоном решении о бомбардировке Сербии и Черногории, я, в то время председатель правительства России, прервал свой официальный визит в США. С борта самолета, так и не долетевшего до Вашингтона, связался по рации с вице-президентом США Альбертом Гором. Мотивируя решение о бомбардировках, он пытался убедить меня в том, что, как он сказал, «миллионы беженцев вынуждены покинуть Косово». Такая гиперболизация была нужна США для оправдания своих действий. Как известно, все население Косово составляет менее 2 млн. человек, включая сербов. Откуда взялись «миллионы» бежавших – пусть остается на совести вице-президента США.

Обе эти операции – против Югославии и против Ирака – Соединенные Штаты не только инициировали, но практически осуществили их сами, причем в условиях, когда у ряда американских союзников были не совпадающие с Вашингтоном мнения о необходимости применения военной силы. Через два года после американских бомбардировок Югославии, будучи в то время руководителем фракции «Отечество – вся Россия» в Государственной Думе, я сопровождал президента Владимира Путина в его поездке в Германию. Во время визита Путина состоялась его встреча с бывшим федеральным канцлером Гельмутом Колем. Я присутствовал на этой встрече и слышал, как Коль сказал, что если бы он был в то время канцлером, никогда не допустил бы бомбардировок и ракетных ударов по Югославии. Он назвал эти действия «величайшей исторической ошибкой».

Косвенным подтверждением того, что не все в НАТО безоговорочно поддерживали в тот момент США, был телефонный звонок ко мне президента Франции Жака Ширака. Он предложил полететь в Белград и получить от Слободана Милошевича сигнал, как сказал Ширак, «о любых уступках, чтобы прекратить бомбардировки». При этом президент Франции сослался на свой разговор с президентом США Биллом Клинтоном. В Белград со мной прилетели министр иностранных дел России, министр обороны России, руководители Службы внешней разведки и Главного разведывательного управления Генштаба. Слободан Милошевич в результате многочасовой беседы принял ряд мер, включая заявление о согласии на возвращение беженцев, готовности начать переговоры с Приштиной о будущем Косово. Мы довели все это до сведения канцлера Герхарда Шредера, который был в то время председателем Европейского союза. Но он, сославшись на президента США, сказал, что решения Милошевича недостаточны для прекращения бомбардировок.

Так подтвердились наши наихудшие предположения о том, что бомбардировки Югославии служили цели продемонстрировать готовность США применить военную силу для вовлечения сопротивляющихся стран в орбиту своей однополярной гегемонии. Таким образом, балканская страна стала первым объектом вооруженных действий США с целью развернуть вспять процесс многополярного мироустройства, подменив его однополюсным миром.

Тень Ливии

После прихода в Белый дом Барака Обамы положение начало меняться. Госсекретарь США Хиллари Клинтон признала существование многополярного мира. Американские неоконсерваторы, лозунгом которых после холодной войны было создание однополярного мироустройства во главе с США, во многом потеряли свое влияние на администрацию Обамы. Нынешний американский президент, не отказываясь от лидерства США в мире, стал строить внешнюю политику, стремясь заполучить в союзники европейские страны и нейтрализовать государства, которые не разделяют взглядов Соединенных Штатов на те или иные события в мире.

Хотелось бы ограничиться этой констатацией. Однако начали происходить события, которые внушают тревогу. Я имею в виду действия НАТО в Ливии. Когда армейские подразделения, верные Муаммару Каддафи, продвигались к центру оппозиционных сил – Бенгази, Советом Безопасности ООН была принята резолюция 1973 о закрытии неба над Ливией. Провозглашена цель резолюции: защитить мирное население. Опасаясь большого кровопролития, Россия и Китай не ветировали эту резолюцию, полагая, что речь идет о создании условий, препятствующих задействованию Каддафи своей авиации в разгоравшейся гражданской войне. Но мандат, который, согласно этой резолюции, получил Северо-Атлантический союз, был полностью нарушен. Авиация НАТО наносила удары по наземным силам Каддафи, по его дворцам и командным пунктам. Попадания были и в невоенные объекты. Росли жертвы среди мирного населения. Фактически начала осуществляться операция по ликвидации существовавшего в Ливии режима.

Не хочу быть понят как защитник Каддафи, правителя, который в течение многих десятилетий у руля власти в Ливии беспощадно расправлялся с теми, кто смел ему перечить, ввел диктаторский режим в стране. В свое время Каддафи поддерживал терроризм, одной из жертв которого стал американский пассажирский самолет, взорванный над Локерби. Одним словом, ливийский лидер, мягко говоря, не пользовался симпатиями даже после того, как отошел от поддержки терроризма и взял курс на сближение с Западом. Однако все это вовсе не означает, что можно игнорировать мандат, полученный от Совета Безопасности ООН, и открыто примыкать к одной из сторон в гражданской войне, охватившей государство – члена Организации Объединенных Наций.

Прецедент действий НАТО в Ливии очень опасен, особенно для тех регионов и стран, где накалена обстановка и политика которых не удовлетворяет запросам НАТО. Если с этой точки зрения обратиться к Балканам, то, как мне представляется, потенциальная угроза в разжигании межэтнических и межрелигиозных конфликтов существует сегодня главным образом в Косово и в БиГе. В Косово уже произошли вооруженные столкновения между натовскими силами KFOR и проживающими в северной части Косово Метохии сербами. Причем натовские силы выступили на стороне Приштины, которая намеревается отгородить косовских сербов от Сербии и ввести таможню на ныне несуществующей границе. В сентябре этого года министр иностранных дел России Сергей Лавров встретился с генеральным секретарем НАТО Андерсом Расмуссеном. В беседе наш министр затронул ситуацию в Косово. Характерно, что при этом он категорически возразил тем, кто считает, что Ливия может стать «моделью на будущее». Нет, как говорится, дыма без огня.

Противоречие сегодняшнего дня – между правом народов на самоопределение и территориальной целостностью государств. Немалую роль это противоречие сыграло в распаде Советского Союза и Югославии. В случае Советского Союза при всех сложностях удалось избежать крови при выходе из СССР союзных республик. Распад Югославии произошел через череду войн. Но не только. Увенчался успехом выход из Югославии и образование самостоятельного государства Черногория, что произошло не военным, а политическим путем. Это в первую очередь большая заслуга двух народов.

Но на Балканах все еще сохраняется взрывоопасная ситуация, порожденная распадом Югославии. С принятием Дейтонского соглашения 15 лет тому назад, казалось бы, удалось построить государственную структуру в Боснии и Герцеговине, которая состоит из Республики Сербской, мусульманско-хорватской федерации и независимого округа Брчко. Однако, по мнению многих экспертов, эта государственная структура трещит по всем швам. Хорваты стремятся к автономии. Республика Сербская постоянно борется за восстановление своих прав, которые у нее отбирает Высокий представитель. Он должен был наблюдать за выполнением мирных договоренностей, а на самом деле взял на себя функцию верховного правителя БиГ. В 2006 году Республика Сербская отказалась выполнять предписания, согласно которым, по сути, ликвидируется ее автономный статус, задекларированный Дейтонским соглашением.

Я опасаюсь того, что тень ливийской операции НАТО может лечь на Балканы. Этот сценарий не такой уж нереалистичный, и необходимы поиски решений для того, чтобы он не был осуществлен.

Пороховая бочка

Россия занимает принципиальную позицию в отношении «болевых точек», которые до сих пор дают о себе знать после распада Югославии.

Россия не признает независимости Косово и Метохии, считая этот край органичной частью Сербии. Но хочу спросить от себя лично (я уже много лет не являюсь представителем российского руководства): если Запад приветствует выделение из Сербии Косово, так как населяющие его албанцы требовали независимости, то почему с той же меркой нельзя подойти к компактно проживающему сербскому населению северной части Косово и Метохии, где, кстати, находятся православные святыни, от которых не отказывается и не может отказаться Белград? Иными словами, почему нужно отворачиваться от, казалось бы, реальной возможности путем раздела Косово избежать взрывоопасной обстановки?

Россия выступает против превращения БиГ в унитарное государство, не считая это развитием Дейтонского соглашения, основная ценность которого как раз в том, что оно выстраивало модель суверенных отношений трех народов, населяющих БиГ. Если говорить о развитии Дейтонского соглашения, то, очевидно, следует в рамках БиГ укреплять суверенные права боснийских сербов, боснийских хорватов и боснийских мусульман. Другие пути приведут к кровопролитию.

Хотел бы к сказанному добавить еще одну черту российской политики в отношении Балкан. Те, кто думает, будто Россия выступает против вхождения балканских стран в Европейский союз, вольно или невольно извращают ее позицию. В Москве отлично понимают те причины, которые влекут балканские страны в ЕС. Вместе с тем Россия стремится к тому, чтобы участие в ЕС не ослабляло наши связи с балканскими странами – экономические, культурные, политические.

В то же время трудно предположить, что Россия откажется от негативного отношения к расширению НАТО, особенно после того, как эта военная организация все чаще проявляет себя за пределами Европы и все больше в применении вооруженной силы против тех стран, которые отнюдь не угрожают европейской безопасности. Разговоры о тенденции к превращению НАТО в политическую организацию все меньше отвечают действительности.